Кизима Александра Филипповна

Кизима Александра Филипповна

Кизима Александра Филипповна Кизима Александра Филипповна
1914-1959 гг.
Воспоминания о родителях и войне Глазьевой Валентины Ивановны (мамы члена Коллегии С.Ю.Глазьева)
«Это было в конце июня 1941 года. Мы жили тогда в Кицманском районе Черновицкой области Западной Украины, куда летом 1939 года направили на партийную работу моего отца, Ивана Павловича Задорожного. Из Кицмана мы уезжали через несколько дней после начала войны. Отец провожал нас – маму, сестру и меня. Он погрузил нас в товарный вагон с соломенной подстилкой на полу, попрощался, сказав, что это ненадолго, - и мы поехали. Поезд наш преследовали немецкие самолеты. Они налетали на состав, мы выскакивали из вагонов и прятались в чуть подросшее кукурузное поле. В соседних вагонах были такие же семьи – женщины с детьми. Они в панике прикрывали собой детей, а самолеты пикировали над самой землей, и мы видели смеющиеся лица немцев – они забавлялись нашим страхом. Таким образом мы доехали до Донецкой области, где жили наши родственники. Оттуда мы были эвакуированы на Северный Кавказ (нам дали возницу с телегой), и мы ехали, пока нас не настигли немцы.
Это случилось в станице Маныч-Балабинская Веселовского района Ростовской области. Поселили нас в домике сельского ветеринарного пункта. Была уже ранняя осень. Относились к нам в этой казачьей станице прохладно. Мама, Александра Филипповна Кизима, ходила в заброшенные поля, собирала оставшиеся примерзшие овощи. Другого ничего не было. Станицу заняли немцы. Поселились они и в нашем ветеринарном домике (Ганс - постарше, Франц - помоложе). Они долго изучали внешность мамы, анализируя, не еврейка ли она.
Наша станция была на фронтовой дороге. Мы хорошо понимали безнадежность нашего положения. От отца никаких вестей не было. Мы только знали, что, проводив нас, он сразу был направлен в действующую армию. Жили мы практически на поле боя. Питались чем бог пошлет – то в подвале, то в окопах.
Пришло время, когда в наступление перешла наша армия. Была зима. Был снег. Наши выбили немцев из станицы. Наш домик наполнился нашими солдатами. Был вечер. Заняв станицу, они просто попадали от усталости. Женщины раздевали их, сушили одежду. А под утро немцы перешли в контратаку. У них было много техники. Они въехали в станицу и просто взяли всех наших сонными. У них были душегубки. У нас во дворе был ветеринарный сарай. Его забили нашими пленными, раздетыми. Их брали со сна, они не успели одеться. И вот наступила следующая ночь. Сарай с пленными охранял один немец. Он периодически обходил сарай. У нас в доме оставалась солдатская одежда. Окна в сарае были заложены саманом. Мама высчитала, с какой периодичностью немец отходил от сарая. Первый раз она подбежала к заложенному саманом окну, связалась с находящимися в сарае нашими солдатами и вернулась в дом. Потом в перерывах между немецкими обходами, она несколько раз повторяла свои рейды, отнесла всю одежду и обувь, который были в доме. За сараем был канал Маныч. Все солдаты тогда ушли за Маныч. Дальнейшая судьба их неизвестна. А в братской могиле после этой контратаки захоронили восемьдесят наших погибших сожженных солдат и одного несожженного немца.
На следующий день немцев из нашей станицы выбили. Потом мы спрашивали у мамы: «О чем ты тогда думала?» Она ничего не говорила.
Когда мы вернулись после эвакуации к своим родственникам в Донецкую область, от отца пришло письмо. Он находился в войсковой части Красной Армии в Херсонской области. Мама решила найти его, встретиться. Хоть Херсонская и Запорожская области находятся рядом, но добраться туда было нелегко. Использовался любой попутный транспорт: телеги, машины, поезда. В книге Юрия Королькова «Тайны войны» описан эпизод, где женщина идет вдоль военного поезда с солдатами, спрашивая: «А Ивана Задорожного вы не встречали?» Я думаю, это была наша мама. Это было в то же время, в тех же местах.
Наконец мама нашла нужную войсковую часть. Конечно, в часть ее не пропустили, сказали, что отец подойдет. И вот она видит: к пропускному пункту идет высокий, худой, седой старик. Это был наш отец. Ему тогда было 38 лет. Три дня мама провела на линии фронта. Часть готовилась к наступлению. Отцу разрешили в эти дни встречаться с мамой. С такими же оказиями мама возвратилась домой, в хутор Красновка Донецкой области. Сейчас уже не помню, что было раньше: приезд мамы или сообщение о гибели отца в 1944 году в деревне Дмитровка Малолепетихинского района Херсонской области. Мама окончательно подорвала свое здоровье, болела, стала инвалидом первой группы. Она постаралась максимально подрастить нас. Умерла она в 1959 году в Запорожье».
Бабушка Глазьева С.Ю., члена Коллегии (Министра) по интеграции и макроэкономике

Возврат к списку